Постоянный адрес статьи: http://www.vmdaily.ru/main/viewarticle.php?id=24050

Илл.: ...

«Мы – команда Мурзиков. Нас несколько сот человек. Нас объединяет общее дело – помощь сиротам. Помощь сиротам – это наше добровольное дело (т. е. не бизнес)». Вот так незамысловато, минуя высокопарные выражения, обозначил свои задачи благотворительный фонд «Мурландия», основанный микрохирургом Германом Пятовым. 8 лет назад Герман в одиночку начал помогать сиротам из Рыбинска. Сейчас его команда курирует 56 российских детдомов.
Ни на кого не похожи
Мурзики сознательно противопоставляют себя крупным благотворительным организациям. Это проявляется во всем, начиная с несерьезного, но внушающего доверие названия и заканчивая финансовыми отчетами, которые вывешиваются на их сайте. В отличие от серьезных «полуподпольных» фондов, заявляющих о себе только «по праздникам», Мурзики постоянно на слуху – они просачиваются на ТВ, радио, в газеты, анонсируя еженедельные сборы для тех, кто реально хочет помочь детям-сиротам.
Пятница, семь вечера. Мы подъезжаем к Новодевичьему монастырю. «Сегодня вряд ли будет много народа, – говорит Герман. – И дело даже не в дачах.
Все зависит от СМИ. Конечно, самый мощный резонанс дает телевидение. Как-то мы давали объявление на Первом канале. Еле успевали потом разгружать машины. Пенсионеры даже приходили. Одна бабушка принесла магнитофон, другая – старые коньки. В этот раз анонсировались на радио. Посмотрим, если повезет, то и фуру загрузим».
На стоянке нас ждет иномарка. Водитель, увидев машину с надписью Murzik.Ru, выходит из машины. «У меня игрушки!» – «Очень хорошо!» Багажник забит коробками с конструкторами «Лего». Помощницы Германа подсчитывают упаковки, делая записи в блокнот.
– Спасибо вам!
Герман вручает дарителю ленточку с надписью «Мурзики». Мужчина молча кивает и быстро уезжает.
– Мы не принимаем одежду, потому что кто-то приносит дорогие джинсы, а кто-то – старые потрепанные, – говорит Герман. – У детей начинаются слезы, истерики, обиды. Мы сами закупаем одежду – однородную, недорогую и носкую. Берем конструкторы, спортивный инвентарь, краски, музыкальные инструменты, технику – телевизоры, магнитофоны, швейные машинки».
Следующий подъехавший выгружает мешки с пряжей и две вязальные машинки.
– Почему я выбрал «Мурзиков»? Название хорошее, – улыбается он. – Вызывает доверие. Я своих детей, когда они были маленькими, так называл.
Стильная девушка на красной иномарке тоже достает пакеты с пряжей, кладет их в общую кучу и незаметно уезжает. Ей даже не успевают вручить фирменные ленточки.
– Детям важно видеть результат своего труда, – говорит Герман. – А мы связанные ими шарфики, перчатки и носочки вручаем тем, кто привозит сюда вещи.
Не хватает средств и людей
Когда заходит речь о российской благотворительной традиции, Герман слегка раздражается: – У нас 760 тысяч благотворительных, некоммерческих и общественных организаций. Приблизительно по одной организации на ребенка-сироту. Дай бог, если из этих 760 тысяч реальным делом занимаются хотя бы 760. Поэтому общество им и не доверяет. Есть еще одна сторона у благотворительности – это когда с ее помощью человек решает свои внутренние проблемы. Конечно, можно потешить себя любимого – собрать мешочек игрушечек бэушных, привезти в детдом и получить от этого массу удовольствия. Дети будут радоваться, кричать: «Ура! Игрушки!» – а ты получишь иллюзию того, что сделал большое нужное дело. На самом деле этот этап давно уже пройден.
– Куда вы отвозите эти подарки?
– Мы помогаем детдомам в радиусе 400 км от Москвы. Среди них всего четыре московских, потому что здесь нет таких животрепещущих проблем, как в провинции. Отремонтированные помещения, в некоторых даже евроремонт, дети хорошо одеты. Сюда мы привозим велосипеды, технику. В провинции можно наткнуться на ужасную картину.
В детском доме-школе Шуи Ивановской области, например, мы увидели санузел, в котором из трех раковин функционировала только одна, остальные прогнили; то же самое с унитазами. Дети ходили в рваных башмаках, ветхой одежде. С потолка падала штукатурка, протекала крыша. Мы обратились в администрацию президента, полпред ЦФО Полтавченко выделил нам деньги – так общими усилиями мы отремонтировали помещение. Мы оказываем не одноразовую помощь, а фактически берем шефство над детдомами.
– Вы оказываете только материальную помощь?
– Одеть и накормить – это ничтожная часть того, что нужно делать. Самое главное – это помощь психологическая. Мы разработали массу программ по бытовой, трудовой, социальной адаптации. Если мы не дадим им в руки инструмент жизненного успеха, они превратятся в преступников, наркоманов, девочки – в проституток. Таковы реалии. Если не заниматься их развитием, то бессмысленно возить туда подарки, одежду, игрушки.
– Неужели между ребенком, воспитанным в семье, и сиротой такая пропасть?
– Все закладывается в детстве. Если ребенок недополучил тепла, внимания, он становится педагогически запущенным. У нас есть программа формирования позитивной «Я-концепции». У детдомовских детей проблемы с самосознанием, не развита эмоционально-волевая сфера, они не умеют взаимодействовать с окружающими. В итоге мы получаем массу психологических проблем. Те трудности, которые мы не замечаем, для них превращаются в неразрешимые проблемы, они не знают, как с человеком договориться, элементарно что-то спросить. Министерство образования слишком поверхностно смотрит на эту проблему, мол, раздадим детей по семьям – и все. На самом деле усыновлять детей некому. Контингент провинциальных жителей однообразен – те, кто мог, уехали, а кто не смог – спились, в лучшем случае – зациклены на своих проблемах, им бы с ними справиться. На москвичей надежды мало. В столице за 10 лет усыновили всего 300 детей. Это смешная цифра. У нас ведь на миллион детей-сирот приходится несколько миллионов безнадзорных детей, которые живут в семьях алкоголиков и растут сами по себе. Когда он маленький – ковыряется в собачьей миске, постарше – ходит по помойкам, когда вырастает – начинает бродяжничать и воровать. Для социального сироты детдом – это благо, потому что альтернатива для него – помойка и преступность.
– Получается, что самая кризисная группа детей-сирот – это дети школьного возраста?
– Грудных детей, отказников – всего пять процентов. На таких детей большой спрос. Особенно у иностранцев.
Мы, кстати, в мире на втором месте после Китая по количеству продаваемых за рубеж детей. Ребенок стоит от 20 до 60 тысяч долларов. Чем больше сумма, тем меньше вероятности, что клиенты проходят проверку, поэтому их психическое здоровье остается под вопросом.
Отсюда и случаи жестокого обращения с детьми. Самая многочисленная группа детей-сирот, которая составляет 80%, это дети от семи лет. Методическая работа у нас страдает на государственном уровне. Не хватает средств, специалистов или просто нет политической воли. Редкий выпускник детдома способен самостоятельно найти работу. Мы трудоустраиваем детдомовцев, но это капля в море. Надо разрабатывать государственные программы. Говорить о высшем образовании для сирот бессмысленно, в престижные вузы они все равно не попадут, а в непрестижных получат профессию, которая никому не нужна. Специальности, которые для них доступны, это секретари-референты для девчонок, автослесари, строители, электрики и в редких случаях программисты или дизайнеры для мальчишек. В Москве не хватает строителей, сварщиков, каменщиков. Гастарбайтеры повсюду работают. Но можно же привлекать на эти работы детдомовских пацанов, они с детства привыкли руками работать.
Талисман на память
Юрий и Эльвира Почитай привезли футбольные мячи.
– Услышали о Мурзиках по радио, – рассказывает Эльвира. – Месяц собирались. Вырваться никак не могли. Мы в Новопеределкине живем, далековато от центра.
– Благотворительных фондов, может, и много, но где они? – говорит Юрий. – А с «Мурзиками» мы можем быть уверены, что вещи или деньги дойдут до детей, а не осядут на чьих-то дачах и в чьих-то карманах.
Лена и Юрий выгрузили из машины две новенькие пары роликовых коньков. «Мы не в первый раз привозим «Мурзикам» вещи. Почему? Не знаю, наверное, потому что у нас самих двое детей».
Герман достал из машины вязаные накидки на стулья, разные поделки, сделанные неумелыми детскими ручками. Это подарки.
…Я взяла в руки смешного зайца, сшитого из перчатки. Видно, что девочка, которая сделала эту игрушку, очень старалась – лапки оторочены серым мехом, и даже усики нарисованы под блестящим носом-бусиной. «Возьмите на память! Будет вашим талисманом», – предложил Герман.